Важно - не сколько ты прожил, а как прожил
На очередных февральских Булыгинских чтениях в Вязниковском музее песни 20 века краевед Донат Андреевич Обидин, подойдя ко мне, с улыбкой сказал: «А я смотрю каждый номер «Молвы» - всё жду, когда там про Обидина напишут». Материал, действительно, был взят, но часть его оказалась по случайности стёртой. «Если чего-то не хватает, то я могу дополнить»…
В этот день Донат Андреевич, как обычно, выступил с информацией о Павле Булыгине – как известно, именно он открыл для нас этого поэта-земляка и историческую личность большого масштаба. Не первый год он бился за то, чтобы частичка земли с могилы поэта в Парагвае была доставлена на его малую родину – писал письма в российское посольство этой латиноамериканской страны. Но парагвайцы, как видно, в отличие от Обидина и его земляков отнюдь не горели желанием сделать благое дело. Вот и на этот раз Донат Андреевич с огорчением сообщил, что уже в этом году получил из посольства письмо с ответом, будто в Парагвае о просьбе знают, но ничего не пишут. Но все почитатели Булыгина не сомневались – дело он, так или иначе, доведёт до конца. Музею краевед сделал в этот раз щедрый подарок – старинную граммофонную пластинку с записями Фёдора Шаляпина.
После завершения чтений несколько человек собрались за чайным столом, продолжили разговор о Павле Булыгине, тем более что на этот раз в Вязники приехали его родственники. Внучатая племянница поэта Татьяна Сергеевна Максимова сообщила немало интересного о том, как трудно было добывать сведения об опальном родственнике. Донат Андреевич время от времени вставлял остроумные замечания - он всегда умел подшутить над «системой». В тот день я принесла ему номер «Молвы» со своей публикацией о верхнем доме фабриканта Сергея Сенькова. Обидин попросил газету на время, чтобы снять ксерокопию со статьи – все подобные материалы он отправлял в Италию, родственникам Сергея Ивановича. «Никуда не пропадёт», - заверил он меня. Кто бы сомневался – аккуратность Доната Андреевича в подобных делах можно было ставить в пример… А в апреле в городе узнали, что Обидин с инсультом лежит в больнице (после переживаний по случаю смерти друга). Через две недели не стало его самого…
За свою жизнь краевед накопил в своих архивах огромное количество материалов (И это при том, что жил он в доме с плохими бытовыми условиями, в двухкомнатной квартире с женой и двумя дочерьми и не имел своего кабинета). Кроме своих многочисленных публикаций в разных изданиях, он собирал все статьи, что где-то кем-то были написаны о его родном крае, который он с такой любовью изучал, и его упорство порой заслуживало искреннего восхищения. К примеру, чтобы получить адрес автора заметки в газете «Труд» о вязниковце Черникеееве, основавшем в Англии известную до сих пор фирму «Черникеев и Ко», Обидин писал в газету целый год. Кроме того, Донат Андреевич вёл переписку со всем миром (первой его корреспонденткой в 1955 году стала итальянская актриса Джина Лоллобриджида) – и далеко не только в своих личных интересах (его коллекция «Изобразительное искусство в открытках» насчитывает более 500 тысяч экземпляров, и в числе его адресатов – и частные лица, и музеи: парижский Лувр, мадридский Прадо, венская Альбертина). Когда на Покровском кладбище по инициативе краеведа был наведён порядок с захоронениями военнопленных, умерших в Вязниках от ран, и появился памятник, об этом он написал в посольства всех стран, откуда были солдаты – Австрии, Венгрии, Италии, Германии, Словакии, Сербии. И отовсюду получил ответы.
В архиве Доната Андреевича к тому же немало грамот и дипломов, отмечающих его заслуги в подвижнической, духовной деятельности. Именно об этом шёл наш разговор 1 февраля, за две недели до Булыгинских чтений. Краевед пришёл с полученными им в 2007 году документами. В их числе – благодарственное письмо от газеты «Маяк» в честь её 90-летия, со страниц которой в течение десятилетий не сходило имя внештатника Обидина. Ещё одно письмо – от средней школы №2, с выражением искренней признательности за неоценимую помощь в сборе архивных документов по истории школы при подготовке к её 200-летию. Архиерейская грамота – «во внимание ко многим и прилежным трудам во славу Святой Православной Церкви и Богохранимого Отечества нашего» - от Архиепископа Владимирского и Суздальского Евлогия, вручённая вместе с подарком, небольшой Казанской иконой Божией Матери. И совершенно уж необычная грамота, свидетельствующая о награждении Обидина Павловским Крестом «За усердие» - за ревностное служение идеалам Российской императорской Государственности и Русской Православной Церкви. Подписали её вице-президент Петро-Павловского Императорского общества Н.Н.Лукьянов и Генеральный секретарь Всероссийского Монархического центра М.А.Киселёв. Как пояснил тогда Донат Андреевич, эта награда – за его дела на тропе благотворительности, которой занимались все его предки и от которых он унаследовал потомственное дворянство. Благодаря ему, в частности, была налажена связь с тремя частными лицами в Италии, Германии и Франции, которые за 10 лет прислали в Вязники 240 посылок для детей из малообеспеченных семей.
В 2002 году мне впервые довелось достаточно подробно выслушать историю семьи Обидиных, следствием чего стала статья в рубрике «Подвижники Отечества» в деловом журнале российских регионов «Партнёр-регион». Тогда Донат Андреевич сказал, что многое ещё осталось «за кадром». Хотя бы его встречи в Вязниках с протоиереем Михаилом Ардовым (которого Обидин всегда называл просто Мишей). Ему не раз задавали вопрос – почему он не уехал в США, где у него с 1920 года жил самый настоящий американский дядюшка -изобретатель, работающий в мастерских Голливуда по обслуживанию киносъёмочной аппаратуры. «Мог бы, но не хотел», - обычно отвечал он. Потому что был самым настоящим патриотом своей страны и города, с болью переживая все «гримасы» нашей жизни – и в советское, и в нынешнее время. Для властей он был человеком малоудобным – всё время выступал с какими-то инициативами, на которые нужно было как-то реагировать, а это делать не всегда хочется. То предлагал выдвинуть Вязники на звание города воинской славы, то присвоить краеведческому музею имя Сергея Сенькова, то вести счёт вязниковских героев не с 1917, а с более раннего времени. Не раз находил серьёзные причины для пересмотра известных вроде бы дат в истории города. Вот и Вязники, по его мнению, должны начинать свой отсчёт не с указа Екатерины 2, а со времён древнего Ярополча. Что же касается действий властей по отношению к истории, то здесь Донат Андреевич часто выступал жёстким критиком. Взять хотя бы строительство мощного павильона автобусной остановки в центре города, нарушающего его исторический облик, или возрождение колокольни к Казанскому собору. Колокольня, считал он, сама по себе существовать не может – она атрибут собора…
Как бы то ни было, но факт остаётся фактом – на похороны Обидина никто из представителей власти не пришёл. Не было никого и из управления образования – несмотря на то, что в школе Донат Андреевич проработал 45 лет и, имея диплом учителя немецкого языка, благодаря своей потрясающей эрудиции смог преподавать и множество других предметов гуманитарного цикла. Пришедших друзей и коллег потрясло и то, какое место было отведено столь известному и уважаемому человеку на кладбище… Донат Андреевич совсем немного не дожил до своего юбилея – 75-летие он отметил бы 21 июля. Сам он считал, что важно, не сколько ты прожил, а как прожил, какой след оставил в жизни. Всем нам - тем, кто хорошо знал его и по-настоящему уважал, нам будет очень его не хватать…